Когнитивные ошибки и уровень субъективного благополучия у женщин в первый год после родов

В статье рассматривается исследование связи уровня субъективного благополучия и когнитивных ошибок у женщин в первый год после родов. Женщинам в первый год после родов наиболее свойственен средний уровень субъективного благополучия, при этом в отдельных сферах жизни может наблюдаться разный уровень удовлетворенности. Также для женщин в этот период характерно стремление соответствовать социальным нормам и общественному мнению, предъявление жестких требований как к себе, так и к другим (когнитивные ошибки: гипернормативность и морализация), а также в умеренной степени присущи склонность ожидать худшего, сгущать краски и «угадывать мысли других людей» (когнитивные ошибки: катастрофизация и чтение мыслей).

Было установлено, что наличие таких когнитивных ошибок, как персонализация, упрямство, морализация, катастрофизация, выученная беспомощность и максимализм, имеет обратную статистически значимую связь с уровнем субъективного благополучия у женщин в первый год после родов. Ключевые слова: субъективное благополучие, материнство, первый год после родов, факторы субъективного благополучия, интенсивное родительство, родительство, когнитивные ошибки.

Введение

Субъективное благополучие входит в ряд понятий, описывающих феномен счастья. Изучение счастья как одного из центральных феноменов жизни человека имеет глубокую историю. Однако, как отмечает Д. А. Леонтьев, многозначность и обширность понятия «счастье» не позволяет полноценно применять его в научных исследованиях.

Наряду с иными вариантами (психологическое благополучие, удовлетворенность жизнью, эмоциональное благополучие и др.) понятие «субъективное благополучие» было разработано как более четкий и поддающийся измерению операциональный аналог счастья [1]. Р. М. Шамионов также выделяет субъективное благополучие как психологический феномен, суть которого — стремление личности достичь комфортного внутреннего состояния, ощущения счастья [2, с. 4]. 202 П. С. Рогачёва Субъективное благополучие состоит из частных самооценок человеком различных сторон своей жизни. Эта вну тренняя (субъективная) оценка и создает ощущение субъективного благополучия [3]. В структуре субъективного благополучия выделяют когнитивный и эмоциональный компонент.

Когнитивный компонент представлен удовлетворенностью жизнью, а эмоциональный — положительными и отрицательными эмоциями. Такие понятия, как удовлетворенность жизнью и эмоциональное благополучие, часто рассматриваются авторами как более узкое, конкретное и оценочное понятие, а благополучие (и, в частности, субъективное благополучие) — как более общий термин, охватывающий более широкий спектр процессов и явлений [4]. Субъективное благополучие имеет связь со всеми сферами жизни человека, является объемным, многомерным феноменом, поэтому факторы благополучия могут быть как универсальные, так и крайне индивидуальные для различных сообществ и отдельных людей [5].

Возможность удовлетворить базовые (еда, жилье), а также социальные потребности (общение, уважение окружающих) имеет непосредственное влияние на уровень благополучия. Тяжелые жизненные ситуации (инвалидность, утрата близких, безработица) являются мощным негативным фактором, который может изменять биологическую предрасположенность, о которой говорит теория биологических установок субъективного благополучия. Такие кризисные события вызывают состояние острого стресса, который при длительном воздействии может провоцировать депрессию и иные заболевания [6]. Наиболее выраженными гендерно-специфичными факторами, которые могут оказывать влияние на субъективное благополучие женщин, являются физиологические особенности эндокринной системы и социокультурная проблема гендерного неравенства.

Начиная с раннего подросткового возраста, женщины в два раза чаще страдают от депрессивных и тревожных расстройств, что связывают с влиянием эстрогена и прогестерона. Исследователи также предполагают наличие значимой разницы реакции на стресс, также обусловленной биологически [7]. Влияние гендерного неравенства на уровень субъективного благополучия широко изучается в рамках гендерных исследований.

В 2018 году был проведен метаанализ, который включил в себя 281 исследование связи гендерного неравенства и субъективного благополучия, а также 264 исследования связи субъективного Когнитивные ошибки и уровень субъективного благополучия... 203 благополучия и удовлетворенности работой. Авторами было установлено, что гендерное различие влияет на удовлетворенность работой, но не оказывает воздействия на уровень субъективного благополучия. Также было установлено, что национальное гендерное неравенство, которое определяет Индекс гендерного неравенства (The Gender Inequality Index), достоверно предсказывает то, насколько женщины удовлетворены работой, но не уровень субъективного благополучия женщин [8].

Что касается субъективного благополучия и родительства, то Э. Динер отмечает, что, вероятно, между ними нет прямой связи. Наличие детей само по себе не делает счастливее или несчастнее, большую роль играет множество других факторов [6]. Среди таких факторов важное место занимает наличие социальной поддержки у родителей. Напряженная круглосуточная забота о младенце может приводить к тому, что у родителей не остается сил и времени для поддержания дружеских отношений, что, в свою очередь, сокращает возможности получить необходимую поддержку. Помощь расширенной семьи, а также наличие поддержки окружающих положительно влияют на субъективное благополучие, способствуют снижению стресса и повышают способность к адаптации к материнской роли [9]. В перинатальный период риски развития аффективных расстройств у матерей наиболее высоки.

Для перинатальных аффективных расстройств выделяют следующие ведущие симптомы: депрессивное настроение, тревога и ангедония. На основании специфики и времени появления симптоматики выделяют пять подтипов перинатальной депрессии: тяжелая тревожная депрессия, умеренная тревожная депрессия, тревожная ангедония, чистая ангедония и разрешенная депрессия [10]. Гормональные изменения во время беременности, родов и послеродового периода влияют на структурные и функциональные изменения в головном мозге женщины.

Лонгитюдное исследование с использованием функциональной МРТ (Р. Kim, 2020) показало, что во время беременности и в послеродовый период происходит редукция серого вещества в областях мозга, которые участвуют в процессе социального познания (медиальной префронтальной коре, нижней лобной извилине, верхней височной борозде, веретеновидной извилине), а также в областях поощрения и мотивации (полосатое тело). Исследования показали, что степень этой редукции связана с большей функциональной реакцией мозга женщины на фотографию ее ребенка в дальнейшем [11]. 204 П. С. Рогачёва

Способность к социальному познанию активно разрабатывается в русле теорий разума или ментализации, которые описывают то, как люди понимают мысли и чувства других. При этом У. Фрит, исследующая вопросы психологии развития, отмечает, что важно различать эмпатию и ментализацию. Ментализация — это именно способность к пониманию эмоций других и способность отслеживать и прогнозировать изменение этих эмоций, а эмпатия носит несколько иной характер и описывает способность чувствовать эмоции других. Эта разница была выявлена в процессе исследований людей с аутизмом. Было выявлено, что за ментализацией и эмпатией стоят разные системы в мозге [12].

Функциональная активность в медиальной префронтальной коре ассоциирована со способностью к социальному познанию [13]. Повышение активности в данных зонах во время беременности с редукцией серого вещества и последующее увеличение серого вещества в послеродовый период может в значительной мере объяснять нейроанатомическую природу сложностей, связанных с аффективными расстройствами, которые могут испытывать женщины в послеродовой период. В постнатальный период достаточно частыми являются такие симптомы, как перепады настроения, повышенная плаксивость, раздражительность, тревожность, чувство вины, а также другие симптомы, свойственные депрессивному расстройству, однако они проявляются в слабой форме и длятся непродолжительное время (до двух недель).

Такое состояние называют транзиторной послеродовой депрессией, в литературе также можно встретить название «беби-блюз». По данным ВОЗ, симптомы транзиторной депрессии испытывают от 30 до 75 % женщин. Состояние транзиторной послеродовой депрессии обычно не имеет серьезных последствий для здоровья и проходит самостоятельно — тем не менее оно является одним из факторов, повышающих риски возникновения послеродовой депрессии [14].

Послеродовая депрессия имеет сходную с большим депрессивным расстройством симптоматику и, в отличие от транзиторной послеродовой депрессии, длится более двух недель и проявляется более выраженно, что мешает выполнять рутинные дела и заботиться о ребенке. Как наиболее значимые факторы послеродовой депрессии в ревью ВОЗ «Postpartum depression: literature review of risk factors and interventions» выделяют:

Депрессию во время беременности;
Беспокойство во время беременности;
Низкий уровень социальной поддержки и наличие депрессии в анамнезе женщины.

Умеренное влияние оказывают такие факторы, как:

Наличие высокого уровня стресса из-за обязанностей по уходу за детьми;
Негативное самоотношение;
Повышенная тревожность матери;
Сложный темперамент ребенка.

Среди менее значимых предикторов послеродовой депрессии выделяют:

Акушерские осложнения и осложнения беременности;
Когнитивные искажения матерей (негативная когнитивная атрибуция);
Качество отношений женщины с отцом ребенка;
Социально-экономический статус женщины [14].

Цель работы: выявление связи между уровнем субъективного благополучия и наличием когнитивных ошибок у женщин в первый год после родов.

Организация и методология исследования

Формирование выборки проводилось в онлайн-формате и с помощью социальных сетей. Участие в исследовании носило добровольный характер и не предполагало материального вознаграждения. Респонденты подписывали информированное согласие на участие в исследовании. Методики исследования были предложены для заполнения в электронном виде. Выборку составили 144 женщины в возрасте от 18 до 45 лет, родившие ребенка в течение 12 месяцев на момент проведения исследования и без наличия диагнозов, предполагающих инвалидность, как у матери, так и у ребенка.

Методологическую основу исследования составили:

Концепция субъективного благополучия Р. М. Шамионова;
Концепция когнитивной психотерапии А. Бека;
Психологическая модель материнства Г. Г. Филипповой.

Методики Уровень благополучия женщин в первый год после родов был изучен с помощью методики Р. М. Шамионова и Т. В. Бесковой «Диагностика 206 П. С. Рогачёва субъективного благополучия».

В данной методике общий показатель субъективного благополучия получается путем суммирования показателей по следующим шкалам: «эмоциональное благополучие», «экзистенциально-деятельностное благополучие», «эго-благополучие», «гедонистическое благополучие» и «социально-нормативное благополучие». Поэтому низкий уровень показателей по одной шкале может компенсироваться высоким уровнем по другой шкале, тем самым влияя на уровень субъективного благополучия в целом.

Когнитивные ошибки испытуемых были исследованы с помощью «Опросника когнитивных ошибок» (авторы: А. Фримен, Р. Девульф, адаптация: А. Е. Бобров, Е. В. Файзрахманова). Эта методика позволяет выявить склонность респонденток к девяти когнитивным ошибкам: персонализация, чтение мыслей, упрямство, морализация, катастрофизация, выученная беспомощность, максимализм, преувеличение опасности, гипернормативность. Для женщин в первый год после родов наиболее характерен средний уровень субъективного благополучия.

Респонденткам в наибольшей степени свойственны высокие уровни субъективного благополучия (внутренней оценки соответствия жизни идеалу) таких параметров, как соответствие социальным нормам общества и личностным ценностям, а также соответствие самой себя (характер, внешность) желаемому идеалу, наличие уверенности и ощущения личностной самосогласованности, а также соответствие эмоционального фона (радостное настроение, оптимизм) желаемому. Несмотря на средний уровень субъективного благополучия, у части респонденток выявлен низкий уровень переживания удовлетворенности бытовыми условиями, уровнем дохода, неудовлетворенности респонденток собой (характер, внешность), затруднениями в самосогласованности личности, возможностями для достижения улучшения качества жизни и эффективности этих усилий, а также удовлетворенности событийносмысловой насыщенностью жизни. Низкий уровень гедонистического благополучия, эго-благополучия и экзистенциально-деятельностного благополучия имеет существенное влияние на уровень субъективного благополучия в выборке. Та кие когнитивные ошибки, как морализация (23 %) и гипернормативность (22 %), в наибольшей степени выражены в выборке. Несколько в меньшей степени выявлен высокий уровень проявленности таких ошибок, как катастрофизация (15 %) и чтение мыслей (14 %). Наименее выражены у испытуемых следующие когнитивные ошибки: Когнитивные ошибки и уровень субъективного благополучия... 207 персонализация (22 %), выученная беспомощность (22 %), максимализм (22 %) и упрямство (19 %). Выраженность в данной выборке гипернормативности (22 %) и морализации (23 %) может свидетельствовать о том, что женщины в первый год после родов стремятся обезопасить себя от социального порицания путем перфекционистского стремления соответствовать порой негласным нормам и правилам общества (мнение окружающих).

Излишняя моральная ответственность, которая может выражаться в конструкциях долженствования, создает внутриличностное и межличностное напряжение, выражающееся в предъявлении как к себе, так и к окружающим нереалистичных требований. Для выборки также характерно наличие яркой выраженности таких ошибок, как катастрофизация (15 %) и чтение мыслей (14 %). Преувеличение потенциальной или воображаемой угрозы, излишне бурная реакция на проблемы, а также недоверие к окружающим (ожидание обмана) могут вызывать тревожные и панические состояния. Сочетание возможных гормональных факторов и выраженность данной когнитивной ошибки усиливают вероятность появления или усиления тревожности у женщин в первый год после родов.

Склонность к «угадыванию» мыслей и намерений окружающих также способствует повышению вероятности неудовлетворительного эмоционального состояния, так как такое когнитивное искажение способствует появлению обид, конфликтных ситуаций и негативному самоотношению. В наименьшей степени женщинам данной выборки свойственны такие проявления, как стремление брать на свой счет любое замечание, пристальный «поиск» критических замечаний и упреков, самообесценивание, отношение к себе как к беспомощной и слабой, неспособной брать на себя ответственность или менять свою жизнь, крайность в оценках себя и других, амбициозность и потребность в восхищении окружающих, как в награде, негибкость в спорах, а также проявление крайней упрямости «из принципа».

Также была выявлена связь между уровнем субъективного благополучия и такими когнитивными ошибками, как: — персонализация: r = -0,29 при p <0,05; — упрямство: r = -0,29 при p <0,05; — морализация: r = -0,47 при p <0,05; — катастрофизация: r = -0,53 при p <0,05; — выученная беспомощность: r = -0,56 при p <0,05; — максимализм: r = -0,38 при p <0,05. 208 П. С. Рогачёва Установленные обратные связи указывают на то, что наличие вышеуказанных когнитивных ошибок негативно влияет на уровень субъективного благополучия женщин в первый год после родов.

Так, чем более женщине свойственны ожидание враждебного к себе отношения окружающих, страх ошибиться, порождающий упрямство, высокий моральный контроль, преувеличение проблем, обесценивание своего «Я» и крайность в оценках, тем ниже уровень ее субъективного благополучия. Связь субъективного благополучия и таких когнитивных искажений, как «чтение мыслей», «преувеличение опасности» и «гипернормативность», не установлена.

Выводы

1. Для женщин в первый год после родов наиболее характерен средний уровень (73 %) субъективного благополучия. Наибольшую удовлетворенность респондентки испытывают в компоненте социальнонормативного благополучия (74 %) — роль матери является социально одобряемой и согласуется с личными ценностям женщины. Вероятно, женщины удовлетворены собственным социальным статусом матери, а также одобрительной оценкой этого статуса обществом.

Высокие показатели по данной шкале могут обеспечиваться тем, что социальный статус матери соответствует как общекультурным, так и индивидуальным ценностям.

2. Удовлетворенность женщин в первый год после родов другими сферами жизни менее высока: удовлетворенность соответствием характера и внешности желаемому идеалу, а также наличие уверенности и ощущения личностной самосогласованности (эго-благополучие — 43 %); положительный эмоциональный фон, преобладание радостного оптимистичного настроения (эмоциональное благополучие — 43 %).

Достаточно высокий уровень эмоционального благополучия в выборке может говорить о том, что женщинам в первый год после родов в большинстве случаев удается справиться с возможными сложностями в адаптации к новым условиям, физиологическими факторами послеродового периода, а также распространенными проблемами с самоотношением и с самосогласованностью личности.

3. Низкий уровень удовлетворенности выявлен у четверти всей выборки в области: удовлетворенности бытовыми условиями и уровнем дохода (гедонистическое благополучие — 20 %); удовлетворенности своим характером и внешнос тью, а также затруднениями в самосогласованности личности (эго-благополучие — 25 %); Когнитивные ошибки и уровень субъективного благополучия... 209 удовлетворенности доступными возможностями улучшения качества жизни и оценки эффективности таких своих усилий, а также удовлетворенности событийно-смысловой насыщенностью жизни (экзистенциально-деятельностное благополучие — 20 %).

4. Достаточно высокий процент респонденток с выраженным неблагополучием в компоненте эго-благополучие может говорить о том, что в первый год после родов у женщин могут происходить серьезные трансформации Я-концепции, связанные со сменой социальной роли, образа жизни, а также, что немаловажно, с возможными изменениями на физиологическом (телесном) уровне. Респондентки могут сталкиваться с изменением формы тела, веса, общего физического самочувствия, аффективными гормонобусловленными проблемами. Все это может как повышать уровень эго-благополучия испытуемых, так и понижать, что может объяснить большое количество респонденток в выборке с высоким и низким уровнем эго-благополучия.

5. Низкий уровень гедонистического благополучия, эго-благополучия и экзистенциально-деятельностного благополучия существенно снижает общий уровень субъективного благополучия в выборке. Низкие показатели по этим компонентам могут отражать сложности, связанные с адаптацией к новой социальной роли, низкой готовностью к рутинной заботе о младенце, а также недостатком помощи и инфраструктуры для развития и отдыха женщин в первый год после родов.

6. Для женщин в первый год после родов наиболее присущи такие когнитивные ошибки, как гипернормативность (22 %) и морализация (23 %). Это может свидетельствовать о том, что стремление соответствовать социальным нормам и общественному мнению может приобретать перфекционистскую окраску и выражаться в предъявлении жестких требований к себе и другим. Для выборки также характерно наличие таких когнитивных ошибок, как катастрофизация (15 %) и чтение мыслей (14 %). Склонность ожидать худшего и сгущать краски, а также «угадывать мысли» является фактором, повышающим тревожность и ухудшающим самоотношение респонденток.

7. Для женщин в послеродовой период свойственно повышение тревожности и боязливости, что связано с гормональными изменениями и феноменом нейропластичности [11]. Данные изменения повышают способность матери к социальному познанию и ментализации, что, вероятно, помогает в уходе за младенцем [12; 13]. Влияние экстраверсии и нейротизма на субъективное благополучие отмечается во многих исследованиях [5; 6; 15; 16]. Для женщин с изначально высоким уровнем 210 П. С. Рогачёва нейротизма даже незначительное усиление тревожности может иметь существенное влияние на уровень субъективного благополучия.

Данные факторы являются биологически детерминированными и играют важную роль в субъективном благополучии молодых матерей. Когнитивные ошибки влияют на то, как женщины воспринимают те или иные события, тем самым изменяя уровень их субъективного благополучия [6]. Для субъективного благополучия женщин в первый год после родов была установлена статистически значимая обратная связь с рядом когнитивных ошибок. Так, чем более свойственны для женщины ожидание враждебного отношения к себе окружающих (персонализации: r = -0,29 при p <0,05), страх ошибиться, порождающий упрямство (упрямство: r = -0,29 при p <0,05), высокий моральный контроль и долженствование (морализация: r = -0,47 при p <0,05), преувеличение проблем (катастрофизация: r = -0,53 при p <0,05), обесценивание своего «Я» (выученная беспомощность: r = -0,56 при p <0,05) и крайность в оценках (максимализм: r = -0,38 при p <0,05), тем ниже уровень ее субъективного благополучия. Связь субъективного благополучия и таких когнитивных искажений, как «чтение мыслей», «преувеличение опасности» и «гипернормативность», не была установлена.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Леонтьев, Д. А. Счастье и субъективное благополучие: к конструированию понятийного пол // Мониторинг общественного мнения: Экономические и социальные перемены. 2020. № 1. С. 14–37.
Шамионов, Р. М. Субъективное благополучие личности: психологическая картина и факторы. Саратов: Изд-во «Научная книга», 2008. С. 4–21.
Куликов, Л. В. Психогигиена личности: Вопросы психологической устойчивости и психопрофилактики: Учеб. Пособие. СПб.: Питер, 2004.
Галиахметова, Л. И. Благополучие, субъективное благополучие, удовлетворенность жизнью: проблема взаимосвязи // Вестник Башкирск. Ун-та. 2015. № 3. С. 1114–1117.
Costa, P., McCrae T. R. Influence of extraversion and neuroticism on subjective well-being // Journal of Personality and Social Psychology.1980. Vol. 38. P. 668–678.
Diener, E., Oishi, L. Tay, E. Diener, S Advances in subjective well-being research // Nature Human Behaviour. 2018. Vol. 2 (4). P. 253–260.
Nolen-Hoeksema, S. Gender differences in depression // Current Directions in Psychological Science. 2001. Vol. 10. P. 173–176.
Batz-Barbarich, C. A., Tay L., L., Kuykendall, H. K. Cheung Meta-Analysis of Gender Differences in Subjective Well-Being: Estimating Effect Sizes and Associations with Gender Inequality // Psychological Science. 2018. Vol. 29, iss.
P. 1491–1503. Когнитивные ошибки и уровень субъективного благополучия... 211 9. Bost, K. K., Cox M. J., Payne C. Structural and supportive changes in couples’ family and friendship networks across the transition to parenthood // Joumal of Marriage and Family. 2002. Vol. 64. P. 517–531.
Putnam, K. T. Clinical phenotypes of perinatal depression and time of symptom onset: analysis of data from an international consortium / K. T. Putnam, M. Wilcox, E. Robertson-Blackmore, K. Sharkey, V. Bergink, T. Munk-Olsen, S. Meltzer-Brody // The Lancet Psychiatry. 2017. Vol. 4 (6). P. 477–485.
Kim, P. How Stress can Influence Brain Adaptations to Motherhood. Frontiers in Neuroendocrinology // Journal Pre-proofs. 2020. P. 7–11. (Pre-proofs; 100875).
Theory of Mind. Developmental psychologist Uta Frith on autism, social interaction, and the difference between mentalizing and empathy t [Electronic resource] // http://serious-science.org - Mode of access: http://serious-science.org/ theory-of-mind-7939. — Date of access: 17.11.2021.
Van Overwalle, F. Social cognition and the brain: A meta-analysis // Human Brain Mapping. 2009. Vol. 30 (3). P. 829–858.
Stewart, D. E. Postpartum depression: Literature review of risk factors and interventions. [Electronic resource] / D.E. Stewart, E. Robertson, C. L. Dennis, S. L. Grace, T. Wallington // World Health Organization. University Health Network Women’s Health Program. — 2003. — Mode of access: https://www.who.int/mental_ health/prevention/suicide/lit_review_postpartum_depression.pdf — Date of access: 20.06.2021. 15. Gomez, V., Allemand M.,. Grob A. Neuroticism, extraversion, goals, and subjective well-being: Exploring the relations in young, middle-aged, and older adults // Journal of Research in Personality. 2012. Vol. 46 (3). P. 317–325. 16. Headey, B. Top-Down Versus Bottom-Up Theories of Subjective Well-Being / B. Headey, R. Veenhoven, A. Weari (n.d.). // Citation Classics from Social Indicators Research. Social Indicators Research Series / ed. A. C. Michalos. Dordrecht: Springer, 2005. P. 401–420.

Полина Сергеевна Рогачёва психолог