begemot20091 26 января 2016 Гаснут одно за другим окна. Я сижу в своей квартире одна у окна, пытаясь на бумаге изложить сумбур своих мыслей. Мои мысли на фоне мокрого вечера… Звучит неплохо. Я не пытаюсь, даже усмирить свое красноречие, ибо, как я думаю, это письмо так же останется неотправленным и ляжет очередным камнем мне на душу. Дождь не прекращается. Стучит по подоконнику громко, как в барабан. Стучит в ушах, стучит в памяти сгоревшим летом, непреходящей болью. ………………………………………………… …..Мое появление ты встретил обыденно, как бывает всегда, когда на фоне нашей жизни появляется новое действующее лицо, которое ни в коем разе не должно, по предположению, сыграть кокой-то действенной роли в судьбе. Было. И нет. Мало ли людей приходится встречать нам на дорогах жизни. Встречи… Расставания… Это как двигатель человеческой истории. Вот появилась я, и еще один зубчик маховика передвинулся в прошлое. Значит живем. Но сегодня время для меня остановилось. Может быть, мне это только кажется?.. Нет, оно только на мгновение замерло на вздохе, чтобы снова рвануться вперед в неукротимом беге, неожиданно, первым солнечным лучом возвестить миру о приходе нового утра… Еще одна больная ночь прожита в кошмарной бессоннице. Мысли о тебе – это как постоянная сердечная боль, которая ежеминутно, ежесекундно напоминает о себе. Сколько времени минуло с той поры, сколько воды утекло?.. Ты не представляешь. А я это знаю точно: пятнадцать лет десять месяцев шесть дней и восемнадцать часов… Удивлен?.. Моя память потому так свежа, что живет тем далеким стройотрядовским летом, теми воспоминаниями, такими светлыми и нежными, как пушистый туман белых северных ночей и горькими от пережитого расставания от утраты, казалось, такого близкого счастья. Счастлив ли ты в своей жизни?.. Не знаю. Не знаю, возвращает ли тебя память в те далекие времена, вспоминаешь ли ты ту взбаломошенную девчонку. Помнишь?!. Шуршащая темнота балка, прокопченного сигаретным дымом. В маленьких оконцах качается ночь, пропахшая дождем и багульником. В «буржуйке» тлеют угли, изредка потрескивают, разбрасывая вокруг себя сказочные фонтанчики искр, которые несколько секунд как бы висят в мареве печного нутра, а потом, вдруг, торопятся разогнаться и искра за искрой светящейся дорожкой уносятся в трубу. Она шкворчит где-то под потолком, сопротивляясь холодным каплям, прорвавшимся через неплотную разделку в крыше. Оплывшая свеча бьется пламенем среди теней и твои руки… Мозолистые, шершавые… Они ласкают мое тело, обнимают меня. Мне немножко больно, но эта боль ничто по сравнению с неукротимым огнем желания, пронзающего всю меня. Ах, как сладко ощущать себя во власти этой немного грубоватой мужской силы. В волшебном колесе времени крутится ночь, я задыхаюсь от твоих поцелуев… Все летит в тартары, опрокидывая застенчивость, скромность легкий стыд и мою беспомощность перед этим горячим натиском мужских ласк. ………………………………………………… Святая наивность. Я представляла себе, что ЭТО все произойдет со мной по-другому, строила сказочные замки, начитавшись Бунина и Мопассана. Все оказалось гораздо прозаичней, но… Насколько сладостней и прекрасней. Я не знаю, как можно вылить на бумагу мои ощущения не знаю. Эти бушующие волны выплеснулись из меня горячим стоном, щемящей болью в зацелованных губах, в трепете уже неподвластного мне тела. Этот океан волн рванулся девятым валом навстречу тебе, навстречу НЕИЗВЕСТНОМУ… Ты помнишь мои объятия?!. ……………………………………….. Зачем я это спрашиваю? Даже сама не знаю. Наверное, просто разговариваю сама с собой. Ты вытер неожиданные слезинки на моих ресницах и, зачем-то, долго-долго смотрел мне в глаза. Вряд ли в этот момент ты мог в них прочитать что–то кроме самой нежной нежности, моей нежности к тебе, к этой волшебной ночи, которая волею Всевышнего свела нас в этом заколдованном Васюганском царстве, из которого я, до сегодняшнего дня, не могу найти дороги, плутая по переулкам памяти. А потом мы пили чай, заваренный смородиновым листом. Пыхтел на плите старый закопченный чайник. В сером сумраке разбуженного утра неловко шутили. Я уже не стеснялась своего голого тела. Признаюсь, даже хотела, чтобы ты смотрел на меня, будто чувствовала предстоящую разлуку. Время, зачем ты летело так быстро, торопя рассвет, торопя наступающее завтра, такое холодное, одинокое. Оно наступило – это ЗАВТРА, а, точнее, сегодня. Сегодня ты улетаешь. Уже сегодня. Наш девчоночий отряд еще несколько дней будет заканчивать построенные твоей бригадой дома – штукатурить стены. Я буду трогать эти шершавые стены с мыслями, что еще вчера твои руки касались этих бревен и они, конечно, сохранили для меня тепло твоих рук. Ты, конечно, не увидишь меня из иллюминатора улетающего самолета. Девчонки силком заставили пойти на аэродром, но я так и не смогла подойти к трапу, чтобы еще раз проститься с тобой. Стоя у края полосы, я видела, как ты входил в самолет. Немножко замешкался… Мне показалось, что ты даже оглянулся. Может быть, ты искал глазами меня? Может быть,.. Наверное, это мне только показалось. «Ан» взревел, напружинился и … унес тебя от меня. Унес из волшебной сказки, которую я по сей день продолжаю писать для себя и … для моего - уже не маленького - Женьки. Да, да – нашего с тобой Женьки. Он так похож на тебя, ты себе даже не представляешь. Все, как в кино. В старом, добром кино, которое уже много лет кинщик - время крутит на экране жизни, где декорации – натопленный балок в Васюганской тайге, а исполнители главных ролей – мы с тобой. Эту сказку я не рассказываю сыну. Это моя сказка, которую ты подарил мне давным-давно. Я прячу от сына твою единственную фотографию, которую тайком вырезала из вашей факультетской газеты. Ты на ней такой молодой, улыбающийся, как мой Женька. Когда я остаюсь одна, я всматриваюсь в это пожелтевшее фото, немножко грущу и вспо-минаю тебя (да простит меня мой муж). Да, я замужем. У меня хороший муж, добрый человек. Он, полагаю, искренне любит меня, и души не чает в сыне. Муж знает все, но никогда,… никогда не упрекал меня. Говорят, что время лечит раны, но, видимо, мои года - плохой доктор. Наверное, поэтому я еще строю иллюзии по поводу нашей встречи, когда я смогу тебе рассказать о своей жизни, о нашем с тобой сыне. Может быть… Может быть, я, когда-нибудь, наберусь смелости и отправлю это письмо тебе. Нет. Мне ничего не нужно от тебя. Я ни о чем не сожалею и даже больше – я рада. Я рада за это счастье, которое ты подарил мне в то далекое лето. Это счастье – МОЙ сын. Когда-нибудь я расскажу ему о тебе, но это будет еще не очень скоро. А теперь - прощай. Если даже получишь это письмо, не пытайся искать меня. Я перетерпела боль и не хочу снова ворошить былого. Просто знай, что где-то на этой грешной земле есть кроткая любящая женщина, у которой ты забрал кусочек сердца, оставив взамен дыхание своей неуемной суеты, распахнутой души и счастье быть матерью твоего,.. НАШЕГО сына. Ρ. S. Заканчиваю. Утро ломится в окошко. Будет новый день, будут новые свершения. ………………………………………………… Мне стало легче. Кажется, я сбросила с себя какой-то тяжелый груз, который довлел на меня все последнее время и каким-то шестым чувством напоминал мне о чем-то незавершенном. Сегодня я закончила свое затянувшееся стройотрядовское лето. Нельзя повернуть колесо своей жизни назад. Мы говорим, что все, что делается – к лучшему. Я тоже соглашусь с этим, и, наверное, положусь на ход событий. Пусть все будет – как будет. «Эту боль перетерпя, я любить не перестану. Все равно счастливой стану – даже, если без тебя». Все, прощай. Теперь уже не твой, Галчонок. 20-21 сентября 1976 г. пос. Каргасок, 1977-1980 гг. Мыльджино Ср. Васюган 1988 г. Кременчуг 1990 г. г. Коканд, Мары, Термез г. Брест 30.09.1992 г.